Вопрос о причинах вооружённого конфликта между Государством Израиль и Исламской Республикой Иран невозможно рассматривать в рамках ограниченного временного отрезка, поскольку его корни уходят в глубокие слои идеологического антагонизма, геополитического соперничества и асимметричной стратегии. Анализ требует системного подхода, включающего историко-политические, религиозно-идеологические, военно-стратегические и институциональные компоненты.

Идеологическая несовместимость и стратегическая враждебность

С момента исламской революции 1979 года в Иране был сформулирован принципиально антисистемный курс внешней политики, в котором Израиль занимает ключевое место как «сионистский враг» и «нелегитимное образование». Этот нарратив не является исключительно риторическим: он структурирует саму легитимность исламского режима и используется как мобилизационный ресурс внутри страны и в рамках шиитской трансрегиональной сети.

В свою очередь Израиль рассматривает Иран не только как источник военной угрозы, но и как экзистенциальный вызов, подрывающий безопасность еврейского государства через спонсирование радикальных движений (включая ХАМАС, «Исламский джихад», «Хезболлу» и др.) и создание инфраструктуры военного давления в Ливане, Сирии, Газе и Йемене. Это порождает устойчивую модель парадигмального конфликта, в которой компромисс не воспринимается как стратегически допустимая опция.

Проблема ядерного сдерживания и асимметричной угрозы

Ключевым структурным элементом эскалации является развитие ядерной программы Ирана, которая, несмотря на формальные обязательства по ДНЯО, в действительности демонстрирует элементы скрытого военного компонента. Израиль, не являясь участником ДНЯО, но обладая де-факто ядерным арсеналом, придерживается доктрины превентивного сдерживания, реализуя стратегию упреждающих действий  для недопущения изменения баланса сил.

Следует подчеркнуть, что Иран ведёт асимметричную экспансию, используя прокси-группировки и гибридные методы, что усложняет идентификацию прямого агрессора и формирует состояние перманентного латентного конфликта, периодически переходящего в фазу открытого насилия.

Геополитическая конкуренция за региональное лидерство

Помимо двустороннего противостояния, конфликт между Ираном и Израилем носит выраженный региональный измеритель. Иран стремится к восстановлению цивилизационного влияния на Ближнем Востоке в рамках шиитской парадигмы, выстраивая «шиитский полумесяц» от Тегерана до Бейрута. Израиль при поддержке США и региональных партнёров (в том числе ОАЭ и Саудовской Аравии) выступает как противовес этой экспансии.

Таким образом, конфликт обретает форму многослойного регионального соперничества, в котором задействованы не только непосредственные участники, но и крупные внешние державы. США, действуя в логике союзнических обязательств и политики non-proliferation, систематически вмешиваются в обострение, что придаёт конфликту свойства глобализированной конфронтации.

Кризис дипломатических инструментов и утрата арбитражных механизмов

Отсутствие устойчивых и институционально обеспеченных каналов диалога между Тегераном и Тель-Авивом (и в более широком смысле — между Ираном и западной системой международных отношений) приводит к деградации сдерживающих механизмов. Отказ от участия в Совместном всеобъемлющем плане действий (JCPOA), развал переговорного трека и усиление санкционного давления стали катализаторами милитаризации внешнеполитических стратегий обеих сторон.

Результатом стал переход от «конфликта низкой интенсивности» к стадии ограниченной, но прямой войны, где удары по инфраструктуре, гибель военных и разрушение объектов носят характер регулярного, институционализированного насилия.

Заключение

Таким образом, война между Израилем и Ираном представляет собой системный, асимметричный и идеологически насыщенный конфликт, возникший на пересечении глубинных цивилизационных антагонизмов, региональной конкуренции и провала международных механизмов сдерживания. Это не просто реакция на конкретные инциденты (такие как атака ХАМАС в 2023 году или удары по ядерным объектам в 2025-м), а следствие накопленной и институционализированной враждебности, превратившейся в устойчивую стратегическую матрицу.

Без глубокой перестройки системы региональной безопасности, создания нового механизма доверия и деидеологизации внешней политики обеих сторон, конфликт, скорее всего, останется либо в фазе «горячей войны», либо в фазе хронической нестабильности, постоянно воспроизводя угрозу крупномасштабной эскалации с международными последствиями.

Автор: Гладис Темирчиева

Фото: www